Глава 12. После огня

– Порча чужого имущества?!

Последствия моей идеи настигают меня спустя всего два дня. Отец мечется по обеденному залу, как зверь по клетке. И даже его неспешные шаги кажутся мне слишком громкими. Сердце бешено колотится, и я не хочу признаваться себе в том, что боюсь папу.

Айден стоит прямо за моей спиной. Его присутствие дарит ощущение относительной безопасности, хотя я очень сильно сомневаюсь, что телохранитель вправе вмешиваться сейчас. Тихо сижу за столом, понимая, что должна вытерпеть абсолютно заслуженное наказание.

Впрочем, я ни о чем не жалею.

– Ты хоть знаешь, что я выслушал от этой истерички из администрации? – сокрушается отец, и я даже испытываю к нему долю сочувствия.

Беседы с миссис Ларк, социальным педагогом и по совместительству главой университетской администрации, – та еще мука. Особенно для человека, который не привык выслушивать осуждения со стороны других людей.

– Как они узнали меня? – осторожно спрашиваю я.

Отец резко разворачивается. Его гневный взгляд пригвождает меня к стулу.

– Тебя только это волнует, серьезно? Камеры, Шелл! По ним тебя опознал владелец машины, которую ты испортила вместе с кучкой неизвестных.

Несмотря на волнение, я едва прячу ядовитую улыбку. Представляю, как Нейтан – надеюсь, в слезах, – требует декана показать записи с камер видеонаблюдения, просматривает минуту за минутой, пока с пеной у рта не начинает доказывать, что знает одну из виновных. Надеюсь, Нейтан Пирс познал отчаяние.

Тем временем папа переводит такой же пылающий взгляд куда-то поверх моей головы.

– А ты, идиот, где в это время был?!

Я едва сдерживаюсь, чтобы не повернуться и не обменяться взглядами с Айденом. Судя по всему, на камерах его видно не было, телохранитель держался вне радиуса их действия. Умно, даже не удивительно. Впрочем, это не спасает его от прямого вопроса, соврать он не имеет права.

Зато имею я.

– Я сбежала, – отвечаю быстрее, чем он успевает открыть рот.

Суровый взгляд отца возвращается ко мне. Чувствую это едва ли не всем своим существом, но, несмотря на сжимающий горло страх, поднимаю голову и смотрю папе прямо в глаза.

– Сбежала от своей охраны, набрала какую-то шайку, испортила чужую машину, сбежала с места преступления, – гневно перечисляет папа. – Чтобы успокоить родителей этого парня и замять дело в университете, мне пришлось отдать крупную сумму. Зачем ты в это ввязалась, Шелл? Я не ожидал от тебя такой глупости.

Презрение, сквозящее во взгляде папы, ранит меня куда сильнее, нежели его гнев. Меня начинает захлестывать отчаяние.

– Глупости? – переспрашиваю я на выдохе. – Ты бы знал…

– Я не хочу ничего знать! Я не хочу, чтобы моя дочь прославилась уличной хулиганкой в двадцать один год. Что за поведение в таком возрасте?

Обида, чувство несправедливости и вины смешиваются с яростью. Опасный коктейль затуманивает мой разум, слова вырываются изо рта быстрее, чем я успеваю их обдумать:

– Зато у тебя есть шанс наверстать упущенные годы воспитания, только вот с таким подходом ты с этим не справишься.

Пока отец, явно не ожидавший подобной дерзости, прожигает меня взглядом, я резко встаю из-за стола. Громко скрипит стул, а после наклоняется назад, рискуя с грохотом упасть, однако ожидаемого шума не следует. Айден успевает подхватить ни в чем не повинный предмет мебели за спинку и аккуратно отставить в сторону. Я выдерживаю взгляд отца только потому, что нахожусь в этом зале не одна.

– Скажи мне, как нужно было поступать, – отчеканиваю я, смотря ему в глаза. – Расскажи, как нужно было решать дела с человеком, который травит моего лучшего друга, никого ни во что не ставит, будто весь этот мир крутится вокруг него? Расскажи, какую политику мне стоило избрать против придурка, который понимает только язык таких же идиотских поступков, которые совершает сам?

Я выпаливаю эти слова, а мой голос предательски дрожит. Наверное, отец видит слезы, едва удерживаемые мной в уголках глаз. Отчего-то его плечи опускаются, папа смотрит мне в глаза и молчит. Ответить ему нечего.

Мне срочно нужно выпустить пар. События последней недели будто бы скрутили в тугой комок все мои нервы, а это состояние приносит нескончаемый дискомфорт. Самое страшное вроде бы осталось позади, но тело все еще сжато напряжением, как амортизирующая пружина.

Поэтому, направившись прочь из обеденного зала, я прохожу мимо лестницы на второй этаж и быстрым шагом направляюсь к выходу во внутренний двор. Оказавшись на улице, жадно вдыхаю прохладный воздух и разжимаю добела стиснутые кулаки. Под ногами мягкий песок вперемешку с редкими островками травы – лучше и не придумать. Я разворачиваюсь к Айдену, неизменно следующему за мной, и выпаливаю:

– Ты же знаешь какие-нибудь основы самообороны?

Только озвучив этот вопрос, я понимаю, насколько нелепо он звучит. Стоило сформулировать иначе: ты знаешь именно основы, а не сложные профессиональные элементы?

В его взгляде я замечаю отголосок удивления. Наверное. Мне все еще трудно различить, какие эмоции я трактую верно, а какие додумываю.

– И не только основы. Почему ты спрашиваешь?

– Научи меня.

Вот теперь удивление в его взгляде точно настоящее.

– Ты уверена?

– Да. В конце концов, лишними такие навыки точно не будут. Как там это делается? – я выставляю вперед слегка сжатые кулаки. – Что-то такое?

Пытаюсь слегка стукнуть Айдена в плечо, но он уворачивается легким поворотом корпуса. Я неловко спотыкаюсь, и, пока восстанавливаю равновесие, телохранитель уже оказывается за моей спиной. В случае реальной драки я бы уже была в захвате. Но страха почему-то не испытываю. Предчувствие меня не подводит – никакого захвата не следует.

– Если желаешь изучить основы самообороны, – Айден делает акцент на последнем слове, – то запомни: никогда не пытайся напасть первой. А если хочешь научиться атаковать, развернись и пробуй.

Я медленно поворачиваюсь к нему лицом, раздумывая. Он выше меня почти на целую голову, а разница в мышечной массе и вовсе критична. Если бы драка между нами была настоящей, я бы никогда не смогла выйти из нее победителем. Но если откинуть голос рассудка… куда стоит атаковать в первую очередь?

Сгруппировавшись, я пытаюсь нанести несильный удар в район живота – таким приемам обучал меня в свое время Лиам.

Но Айден легко избегает соприкосновения, я даже не дотягиваюсь до его пиджака. То, как тихо, плавно и легко он двигается, начинает злить. На его фоне я кажусь неуклюжим медвежонком, который только-только начал ходить. Пытаюсь ударить снова, и моя рука оказывается в аккуратном захвате.

Его пальцы оказываются теплыми. Не знаю, почему мое сознание выцепляет эту крохотную деталь и перестает фокусироваться на атаке. Я останавливаюсь, не зная, что делать дальше.

– Если поймали, – терпеливо поясняет Айден, – атакуй свободными конечностями не ту руку, которая тебя держит, а корпус. Чаще всего он в таком положении не защищен. Помни о болевых точках. Пах, солнечное сплетение. Второй вариант бесполезен, если противник в очень хорошей физической форме, мышцы его спасут. Если нет доступа к корпусу, бей по локтевым сгибам или носу. Ключицы и шея тоже слабые места, но их легко защитить.

Сконцентрировавшись, расслабляюсь. Из-за парадоксального отсутствия страха я в силах обдумать каждый свой следующий шаг. Ограничения по времени нет, Айден терпеливо ждет моего выпада. На выдохе я наношу резкий удар ребром ладони по сгибу его локтя. Сомневаюсь, что этой жалкой попытки достаточно, но Айден отпускает мое запястье.

А я продолжаю. Толкаю его плечом назад, наношу удар кулаком снизу, от которого телохранитель уворачивается, плавно уводя корпус в сторону.

– Хорошо, – одобрительно кивает он.

Почему-то я улыбаюсь. Разгоряченная кровь разливается по телу, согревая и прогоняя накопленное напряжение. Провожу еще несколько быстрых атак, а Айден, легко избегая их, подсказывает, в чем были ошибки и как сделать лучше. Я внимательно слушаю каждое слово и почти сразу же повторяю удары по воздуху, прислушиваясь к его замечаниям. Меня опьяняет адреналин и ощущение, будто бы я что-то могу.

Ровно до того момента, пока Айден, избежав очередной атаки, не оказывается у меня за спиной и не берет в захват. Вся эйфория бесследно исчезает. Ее место занимает парализующая вспышка страха. Я не поддаюсь ему целиком всего лишь из-за одной детали: отсутствие боли. То, насколько осторожен Айден, сбивает с толку и меня, и мой страх. Его руки крепко удерживают меня со спины, блокируя почти все, кроме ног, но при этом не давят на шею и грудь. Спиной я чувствую два ремешка от его портупеи для пистолета.

– Один из немногих способов выйти из захвата – это рывок корпусом вниз, – безмятежно поясняет телохранитель. – Но здесь нужны и сила, и правильный момент. Повезет, если противник хватает не за шею. Там будет всего несколько секунд, пока не потеряешь сознание. Но и без этого никто не дает гарантий, что рывок сработает. Пробуй.

Я зажмуриваюсь и со всей силы подаюсь вперед, пытаясь вырваться. Но Айден даже не двигается с места – он чертовски силен. Скорее ощущаю, чем вижу, как он покачивает головой и поправляет:

– Наклон больше вниз, так противнику тяжелее устоять на ногах. Сгруппируйся. Сосредоточь в рывке всю силу, упор на слегка согнутых ногах.

Встряхнув головой, я концентрируюсь только на управлении своим телом. Это труднее, чем кажется. Правильно распределить силу, сгруппировать нужные мышцы и не растратить на это большую часть сил – та еще задача.

Новый, как казалось, правильный рывок также не приводит к освобождению. Айден лишь слегка переступает на месте, удобнее перехватывая меня. Да как это нужно сделать? Какой силой мне нужно обладать? От безысходности я сдаюсь, бросив попытки сопротивляться.

– Пробуй, – непреклонно повторяет Айден.

– Да как?

– Пробуй, пока не получится.

Я брыкаюсь, извиваюсь, пытаюсь рваться и вперед, и вниз, растрачивая драгоценные силы и сбивая дыхание. Осознание собственной слабости вгоняет в отчаяние. Появляется даже шальная мысль укусить Айдена за руку, но даже для этого придется постараться, дабы дотянуться до его кожи. Предусмотрительно.

Пробую снова, снова и снова и с каждым моим остервенелым рывком я будто бы пытаюсь освободиться не столь от мягкого захвата Айдена, сколько от… себя самой. От клетки, в которую закован мой рассудок. От эмоций, которые варятся где-то там, глубоко, близко к цепям, касаться которых запрещено. Особенно мне.

Повинуясь внутреннему порыву и инстинкту, я прекращаю прежние попытки, набираю в грудь побольше воздуха и совершаю рывок назад. Айден оступается. В попытке сохранить равновесие он ослабевает хватку, и я тут же подаюсь вниз и выворачиваюсь, наконец-то освобождаясь от его захвата.

Мы оказываемся лицом к лицу: я, тяжело дыша, и он в своем прежнем безмятежном спокойствии – лишь поправляет пиджак и медленно кивает.

– Неплохо.

Между нами повисает молчание. Я не спешу продолжать тренировку, восстанавливая силы и успокаивая сердцебиение, а Айден кажется мне даже задумчивым.

– Я должен поблагодарить тебя, – произносит он вдруг и смотрит мне в глаза. – За то, что прикрыла меня перед мистером Мэйджерсоном. Я не мог соврать.

Молчу, растерянная от неожиданной благодарности.

– Но это в любом случае мой промах, – продолжает Айден. – Я нарушил протокол, каковы бы не были причины. В следующий раз не стоит меня выгораживать.

С губ едва ли не срывается вопрос: значит, следующий раз будет? Но вместо этого я бурчу:

– Возвращайся в стойку.

Загрузка...